ОНА ЕГО ЗА МУКИ ПОЛЮБИЛА, А ОН ЕЁ ЗА СОСТРАДАНЬЕ К НИМ…
Именно это горячее желание проследить «процесс» от самого начала заставил меня вернуться к первому сезону, после того, как меня засосало примерно на сезоне четвертом.
Было очень интересно «поймать» тот волшебный момент, когда дружеские отношения плавно вплывают в странную любовную игру. Когда, по признанию Скалли, которое она сделала одной из своих потенциальных соперниц в шестом сезоне, «загорелся огонек», после которого друг становится тем самым важным и нужным для тебя человеком.
Показательно, что в старом споре по поводу дружбы между мужчиной и женщиной, среди сторонников этой идеи женщин гораздо меньше. Во всяком случае, исходя из моего опыта)))
Не удивительно, что авторы возложили на бедную Скалли всю тяжесть любовного груза. По сравнению с Малдером, у нее все случается скоропалительно. Прямо в течение первого сезона.
Еще в начале 5 серии она заявляет, что Малдер – чокнутый и пытается наладить свою личную жизнь с разведенным и очаровательным отцом одиночкой.
Но серия заканчивается тем, что личная жизнь идет лесом, когда альтернативой ей оказывается очередное мутное дело с чокнутым напарником.
Далее, по масштабам сериала можно сказать, что для Скалли все развивается как снежный ком. В 12 серии Дана уже практикуется в ревности, в 14 чересчур долго и стыдливо оправдывается за пикантную сцену, в которой её застал напарник.
А в 21 она фактически говорит ему о своих чувствах открытым текстом, сопровождая речь таким взглядом, после которого, обычно следует долгий и нежный поцелуй. Но не в случае с Малдером, конечно, который умеет виртуозно разрядить любовное напряжение соленой шуткой.
Малдер: Скалли, мне на свою карьеру наплевать, но я не хочу, чтобы из-за меня у тебя появилось пятно в личном деле. Скалли: Фокс…. Малдер: Я даже родителей приучил называть меня Малдер…. Малдер. Скалли: Из-за кого-то другого я не стала бы так рисковать. Малдер: Если в твоей сумке найдется еще и холодный чай, то это может быть даже любовь. Скалли: Это судьба, Малдер. Пиво. («Тумс», 1 сезон, 21 серия)
Интересно, а если бы там, действительно, был чай?
Трудно сказать, что в этом влечении является определяющим началом: странный материнский инстинкт, соперничество тонкого ума или нечто такое, что никому и никогда еще не удавалось объяснить.
Пытаться могут только призраки, которые умеют проходить сквозь стены и души)
Лайда-Скалли: Бедное дитя, у вас, должно быть, ужасная жизнь. Проводить с ним Рождество, гоняться за призраками, в которых вы даже не верите. На вашем лице я вижу страх, сомнение, подсознательное желание утолить одно желание посредством другого. Близость через взаимность. Вы не хотите сказать себе правду, почему вы здесь. Вы делаете вид, что это ваш долг. Но вы не способны признаться себе в одном - единственная радость вашей жизни - доказать ему, что он не прав. («Как призраки украли Рождество», 6 сезон, 6 серия)
Странное дело, но временами, при просмотре первого сезона мне казалось, что сценаристы с самого начала лукавили. Что бы там ни говорили, но очевидные вещи происходили на экране и их нельзя было истолковать иначе, чем их истолковывают в жизни. Это человеческие отношения, а не отношения странных зеленых человечков.
А, может, сценаристы, действовали по наитию. Я знаю, как такое случается, когда сочиняешь))) Опыт был. Я знаю, как бывает, когда один замысел вдруг превращается в совершенно противоположный, не нарушая, а скорее подчеркивая изначальную логику. Просто глаза открываются и вдруг понимаешь, что с самого начала шла именно к этому, не осознавая этого и даже стараясь этого избежать.
А может быть, до Малдера, как и до большинства мужчин, просто туго доходит? Может быть, он просто туповат?
Если так, это явно не его вина. Сценаристы постарались внушить ему эту мысль многочисленными побочными линиями, как правило, связанными с прекрасными, хотя и не нормальными дамами, которые убеждают его, что Скалли – просто лучший друг, рубаха-парень.
Роковая, хотя и добрая вампирша Кристин во втором сезоне видит его насквозь: «Ты кого-то потерял. Не любимую. Друга». Впрочем, эта дама даже не стесняется скрывать свой интерес, внушая скромному красавчику, что то, что он и она хотят сделать прямо здесь и сейчас, это не измена. («Троица», 2 сезон, 7 серия)
В четвертом сезоне дело уже совсем серьезно. Малдер встречает сумасшедшую женщину, которая внушает ему, что она и есть новая реинкарнация его подлинной любви. Что на самом деле их души проходят через века, воплощаясь в разных телах, но всегда вместе и всегда обречены на разлуку. Малдер, внушаемый малый, он поддается очарованию этой идеи, хотя ни черта не помнит.
Но на сеансе гипноза вдруг выясняется, что это так. И Скалли тоже одна из тех вечных душ, которые сопровождают его в долгом и страшном пути перерождения. С одной только поправкой. Скалли во всех предыдущих жизнях – его лучший друг (однажды, даже отцом была), но никак не любовь. («Поле, где я умер», 4 сезон, 5 серия)
Именно Малдер до самого конца громко сопротивляется тому, что всем уже давно понятно. Сначала проницательным прорицателям, как бы между прочим и совсем не к месту, но так, на будущее:
Клайд Брукман: Вы знаете, может быть бывает и хуже, но, мне кажется, нет ничего страшнее, чем задушить собственное стремление к любви. Малдер: Почему вы говорите это мне? Клайд Брукман: Ладно, забудьте, это не мое дело. ("Последний отдых Клайда Брукмана", 3 сезон, 4 серия)
А спустя несколько сезонов - уже и всем остальным нормальным людям.
Консьержка: Я перенесла вещи вашего приятеля к вам в номер. Скалли: Он мой напарник и нам нужны разные комнаты. Консьержка: Вы так старомодны? Ладно, разбирайтесь сами. У меня все равно больше нет свободных номеров. («Король дождя», 6 сезон, 8 серия)
Если Скалли только грустно качает головой на недоуменный вопрос: «Вы что, так никогда даже не целовались?», у Малдера на подобное недоумение всегда готов поток мальчишеских почти истеричных оправданий: «Я вполне доволен своей дружбой с мисс Скалли!» («Король дождя», 6 сезон, 8 серия)
На самом деле Малдер не так уж и туп. Он просто типичный эгоист, которому не так-то просто серьезно формулировать свои чувства, да что там формулировать, просто признать их. Даже тогда, когда чрезвычайность ситуации обостряет их до предела и делает очевидными для окружающих.
Мелисса: Послушайте, не трудно увидеть, что вы блуждаете во мраке. Еще более страшном, чем тот, в котором находится Дана. Но этим вы не в силах помочь ей. Только свет. Только свет! Малдер: Хватит этой душеспасительной чепухи! Не нужно ничего говорить. Мелисса: Да оставьте вы этот цинизм и свою дикую паранойю. Никакого толка от этого не будет, уверяю вас. Просто пойдите и объясните ей, что вы чувствуете. Я ждала от вас большего. И Дана ждет. Даже если вы не вернете её, она хотя бы будет знать. И вы тоже. («Один вздох», 2 сезон, 8 серия)
Одиночка и изгой, Малдер никого не впускает в свое жизненное пространство. Не потому что презирает людей, а потому что они почти всегда ведут себя в этом пространстве, как зрители в Кунсткамере. И только Дана, с её странной, почти невозможной смесью сочувствия и скепсиса озаряет его мрачный путь светом искреннего участия. Её сомнения заставляют его брать новые высоты, её тепло согревает его в минуту слабости.
Воистину лучше, чем призраки, в этом никто не разбирается)
Морис: Ты - самодовольный эгоист с признаками нарциссизма. Считаешь себя непонятым, но на самом деле все время подстегиваешь себя. Ты трудоголик. Антиобщественный тип. Благодатная почва для того, чтобы стать полностью никчемным. Малдер: Не думаю, что это про меня. Морис: Неужели? Размахиваешь в моем доме пистолетом. Бьешься в кирпичную стену как лунатик. А может, ты еще и пришельцев видел? Знаешь, почему ты думаешь, что видел все это? Малдер: Потому что я это видел. Морис: Потому что ты одинок. Одинокий человек гоняется за призрачными иллюзиями, в надежде, что они помогут обрести смысл и значимость, которые ты не можешь найти из-за своего патетического пренебрежения другими. Ты считаешь себя серьезным, но непонятым человеком. Ведь так? Малдер: Призрачные иллюзии? Морис: Многие люди предпочтут засунуть пальцы в розетку, чем остаться наедине с тобой. Ты всегда встречаешь Рождество один? Малдер: Я не один. Я пришел со своей напарницей, она где-то здесь. Морис: За кирпичной стеной? Как ты заставил её прийти? Выкрал её ключи от машины. Знаешь, почему ты это делаешь? Тебе жизненно необходимо её рациональное мышление. Потому что ты напуган. Ты боишься одиночества. Я прав? («Как призраки украли Рождество», 6 сезон, 6 серия)
Любовь, возникающая не на основе сложных химических реакций организма, а на уровне бессознательного духовного единства и борьбы противоположностей. Причудливый лабиринт, в котором выход оказывается там же, где и вход.
Малдер: Мы со Скалли не любовники! Лайда: Это не научный факт. («Как призраки украли Рождество», 6 сезон, 6 серия)
Про ревность написано много плохого, но правило Александра Дюма опровергнуть до сих пор никто не смог. Ревность - признак любви. В данном случае, это еще и её прямое выражение.
Когда нежные целомудренные прикосновения и долгие играющие взгляды становятся исключительной формой любовного контакта, только вторжение в этот мир третьего лишнего способно расшевелить убаюканную идиллию, освежить или даже сдвинуть отношения с мертвой точки.
В случае с нашей парочкой, самое очаровательное заключается в том, насколько серьезно оба воспринимают этот существенный признак любви, учитывая полное отсутствие физических обязательств друг перед другом. Пожалуй, ничего более милого, в качестве доказательства «особого сорта любви», сценаристы придумать не могли.
Примечательно даже не то, что каждый из них совершенно неподражаемо проявляет свою ревность. Примечательно то, с каким забавным испугом «ответчик» реагирует на претензии «истца».
Оба невольно предоставляют друг другу поводы для любовных волнений. Хотя причины и случаи у каждого совершенно особенные.
Скажем, у Малдера это всегда получается "по-неосторожности", как правило, не по его воле и в порыве "исследовательского энтузиазма", но если уж Скалли делает какие-то нерешительные поползновения со своего пути, то почти всегда у этого есть конкретная причина, симпатичная причина под два метра, с крупным носом, красивой челюстью, в длинном пальто и галстуке.
Дана заглядывается на других, отдаваясь неосознанному желанию утолить женскую обиду или привлечь его внимание.
Но все это бесполезно. Обижаться она долго не может, а заставить Малдера ревновать – себе дороже, потому что почти всегда это выливается в поток смачного юмора: «Неужели это все из-за того, что я не захотел поставить тебе отдельный стол в кабинете?»
Ревновать по-настоящему приходится Дане. За двоих.
И будь это бывшая агрессивная подружка или очередная городская сумасшедшая, сопернице не позавидуешь.
Одной силы пронзительного взгляда хватит для того, чтобы доказать теорию телекинеза.
Сердце Даны работает как радар на расстоянии. Её острые женские мозги не проведешь невинным тоном и отвлекающими разговорами.
Скалли: Малдер, как у тебя дела?? Малдер: Не могу заснуть. Скалли: Что ты увидел в лаборатории? Малдер: Я познакомился с энтомологом, доктором Баренбаумом, разделяющим твою точку зрения на новые виды тараканов. Скалли: Он сказал тебе, как их можно поймать? Малдер: Нет. Но все остальное о насекомых она мне рассказала. Скалли: Она? Малдер: Да. Ты знаешь, что древние египтяне считали скарабея священным жуком и даже воздвигали пирамиды в их честь? Скалли: А ты знаешь, что изобретателя унитаза звали Томас Крэппер? Малдер: У Бэмби есть еще одна теория. Скалли: У кого? Малдер: Доктор Бэмби. Скалли: Её зовут Бэмби? Малдер: Да, её родители были натуралистами. Она считает, что НЛО это рой насекомых, который пробивается сквозь воздушное электрическое поле. Скалли: Её зовут Бэмби? («Война копрофагов», 3 сезон, 12 серия)
И в следующем кадре хладнокровная Скалли, половину серии упорно сопротивлявшаяся попыткам Малдера заманить её в какой-то далекий городишко, чтобы разобраться с тамошними тараканами, уже пакует чемодан.
В целом методика расправы над соперницами у Даны весьма интеллигентная.
Скалли: Дайте-ка я угадаю. Бэмби? Бэмби: Фокс велел мне ждать здесь. Скалли: Фокс? Бэмби: Да, но, может быть, мне стоит пойти с вами? Скалли: Нет (щелчок пистолета). Там не место энтомологам. («Война копрофагов», 3 сезон, 12 серия)
Но случаются и нервные срывы. Временами, когда Марс, Меркурий и Венера входят в стадию сизигии. Тогда вообще-то непьющий Малдер, к своему искреннему изумлению, обнаруживает, что пьет водку и чутко улавливает в воздухе запах духов очаровательных блондинок,
а искры от сигареты вообще-то некурящей Скалли летят в туманной ночи, поджигая все на своем пути.
Скалли: Тебя не было в мотеле. Малдер: Да, я разговаривал с детективом Уайт. Скалли: Я заметила. Малдер: Что ты заметила? Скалли: Мы работаем с тобой уже два года. Я и раньше не соглашалась с тобой, но ты никогда не отворачивался от меня! Малдер: Я отвернулся от тебя?... Скалли: Я не позволю унижать себя. Малдер: Я просто помогаю детективу Уайт расследовать это дело… Скалли: Вы, кажется, симпатизируете друг другу. Вот и отлично.… Малдер: Это не то, что ты подумала. Скалли: А я ничего и не видела. Малдер: Давай я поведу машину. Скалли: Почему ты всегда ведешь машину? Потому что ты мужчина? Мачо-мэн? Малдер: Нет, просто я всегда удивлялся, как ты умудряешься доставать своими ножками до педалей…. Сейчас будет поворот, нам нужно повернуть налево… Осторожно… Здесь перекресток… ты проскочила знак «Стоп», Скалли! Скалли: Заткнись, Малдер. Малдер: Отлично. Хорошо. Сколько угодно. («Сизигия», 3 сезон, 13 серия)
На фоне этих страстей, разумеется, милые разбирательства парочки по поводу того, как именно выглядел горячий ковбойский шериф из провинциального южного городишка, вот так
И все же в этом неосознанном крестовом походе гордая Дана никогда не сможет перейти черту. Если уж на то пошло, она даже готова громко хлопнуть дверью. Или это всего лишь очередная бессознательная женская уловка?
Но в борьбе с Дианой Фоули, скажем, она чувствовала под ногами опору. И это была истина, которую от Малдера заслонил его критический романтизм.
Но эта истина придавала Скалли силы, смелости и пафоса. Достаточных для того, чтобы снова открытым текстом признаться в любви, да еще и в присутствии свидетелей, притихших под разгулом стихии.
Малдер: Скалли, ты не объективна. Скалли: Ты просил меня никому не верить, а ей решил поверить просто так, на слово? Малдер: Потому что ты не смогла убедить меня в обратном. Скалли: Тогда я больше ни чем не могу тебе помочь. Малдер: Не принимай это на свой счет. Скалли: Малдер, помимо ФБР, у меня есть еще и личные мотивы. Если ты отнимаешь у меня право на них, я не вижу для себя никакого смысла оставаться с тобой. («Один сын», 6 сезон, 12 серия)
Впрочем, Диана Фоули всегда была не более чем угрозой. Чувствуя в ней скрытого врага, Скалли знала о преимуществах своего оружия. Агрессивная чувственность и женское лукавство – это тот крючок, на который Малдера можно подцепить, как большинство наивных мужчин. Но этим невозможно его удержать.
Иное дело, когда соперничество выходит на тот уровень тайного, невысказанного, духовного, где сама Скалли чувствует себя как рыба в воде.
В эпизоде «Альфа» (6 сезон, 16 серия) на пути героев возникает загадочная женщина по-имени Карин Бруквест. Неприметная, странно одетая, замкнутая, одинокая дама с лицом надломленного изгоя, предпочитающая жить в окружении собак, несущая молчаливо грустную тайну своей болезни.
Первое, что настораживает Скалли в доме Карин – плакат на стене.
Его близнец погиб смертью храбрых при пожаре в кабинете Малдера в самом конце предыдущего сезона. Этот глянцевый листок на стене – что это? Женская уловка или нечто гораздо серьезнее?
Теленок - Малдер, разумеется, опять ничего не понимает, впадая в транс под воздействием тихой магии этой внешне совершенно непривлекательной женщины.
Но от проницательной Скалли не скроется ничего. Ни глубокие взгляды, ни реакция на случайное касание рук. И, в конце концов, именно Карин, единственной из всех остальных потенциальных соперниц, она устраивает допрос с пристрастием по поводу её отношения к Малдеру. Хотя Дане трудно признаться самой себе, что, единственное, в чем Карин повинна перед ней и Малдером, виной никак назвать нельзя. Это – желание хотя бы на миг встретиться с человеком, в душе которого резонирует та же Вселенная.
Карин предпочитает героически погибнуть, чем остаться жить с мыслями о невозможном. Но Малдер напоследок получает от нее подарок на память. И последние кадры эпизода должны были быть для Скалли мучительны, без сомнения.
Порою кажется, что это абсурдная игра. Две одинокие души находят друг друга в жестоком океане человеческих судеб, сближаются, узнают и становятся частью друг друга. Но в силу каких-то совершенно сюрреалистических причин, не могут сделать окончательных шаг и покончить со своим одиночеством.
В отношении Малдера ситуация более-менее ясна. С рассеянными, одержимыми мужчинами часто такое бывает, особенно, если этот мужчина ярко выраженный трудоголик-идеалист.
Но вот линия Скалли порой кажется совершенно неестественной. Неся ярко выраженное доминирующее начало в этом любовном дуэте, она почему-то до конца сопротивляется своим собственным тайным желаниям и предпочитает эту странную, мучительно-сладкую условность отношений, даже тогда, когда кажется, что достаточно одной её решительности, чтобы все расставить по местам.
Она словно терпеливо ждет, когда он окончательно созреет для этой простой и открытой истины и боится спугнуть его мужское начало, которое, наконец-то должно проявиться не только в пограничных шутках или признаниях, сказанных в бреду.
Скалли: Это может быть ворожба, черная магия, шаманство, нечистая сила, языческие обряды любого вида, неоязыческие. Я не видела ни амулетов, ни гадальных карт, никаких шестиугольных знаков. Никаких признаков других ритуалов, связанных с оккультными науками. Малдер: Скалли… Скалли: Да? Малдер: Выходи за меня. Скалли: Я рассчитывала на более серьезную помощь.
(«Чинга», 5 сезон, 10 серия)
Скалли скромная девушка, но она достаточно смела, чтобы отвечать на его шутки, рождаемые непроизвольно в подсознании, там, где мальчишеское упрямство пытается задушить истинные чувства.
Скалли: У тебя шок, тебе нужно согреться. Малдер: Мне говорили, что лучший способ согреться – залезть голым в спальный мешок с другим голым человеком. Скалли: Ну… если сейчас пойдет дождь из спальных мешков, считай, что тебе повезло.
(«Объезд», 5 сезон, 4 серия)
Знавала я мужчин, с которыми такие шуточки – опасное дело. Но Малдер к ним явно не относится.
А, может быть, все намного сложнее, и оба они подсознательно боятся, что перешагнув черту, потеряют нечто гораздо больше, чем найдут?
Вот почему каждый из них так странно реагирует на вырвавшиеся в пылу откровения признания – юмором или испугом.
Малдер: В вашей семье были наследственные уродства? Скалли: Нет. Малдер: Тогда, найди себе мужчину с безупречной наследственностью, который бы терпимо относился к тому, что он второй и начинай штамповать маленьких Скалли. Скалли: А в твоей семье?(внезапный долгий взгляд) Малдер: Если не считать контактных линз и пристрастия к похищениям инопланетянами, связанными с правительством, семейство Малдеров безупречно с генетической точки зрения… Скалли… я никогда прежде не думал о тебе, как о матери.
И еще долго снова не подумает, потому что прямо сейчас надо идти и ловить очередную троицу генетических уродов.
(«Дом», 4 сезон, 2 серия)
Физическая близость для Малдера - лишь неизбежная дань физиологии. В крайнем случае - всплеск эмоций, как ответ на сексуальный вызов.
Для человека, который всю сознательную жизнь мечтает найти сестру, присутствие женщины в его личном пространстве вряд ли может служить радикальным раздражителем плотской чувственности.
Немногие подружки из его прошлого исчезали сами, возможно, именно потому, что не могли выдержать конкуренцию с возвышенными эмоциями.
Соблюдая дистанцию, Скалли выдерживает все. Но какой ценой?
В этом трагикомическом лиризме она выглядит, конечно, настоящей героиней. Величайший подвиг любящей женщины – принимать мужчину таким, какой он есть и не пытаться изменить его под свои стандарты. Традиционные претензии к тюбику зубной пасты и крышке унитаза, разумеется, не в счет)))
И то верно, что Скалли предоставляется гораздо больше поводов и способов выразить свои чувства. Несоизмеримо больше. Практически в каждой серии.
Потому что если Малдер не попадет на больничную койку с аппаратом искусственного дыхания, то злодеи, пытая его, хотя бы палец да сломают.
Если его легкие не пожирают изнутри какие-то генно-модифицированные паразиты, то сто пудов, у него обнаружится какой-нибудь инопланетный вирус и злодеи будут ставить над ним свои коварные опыты.
И если он не окажется запертым в заминированном вагоне, затерянным на запасных путях, с тикающим таймером и закодированной дверью, которая должна взорваться при попытке открыть её, то значит, его обязательно будут обвинять в предательстве или в сумасшествии, в убийстве подозреваемого, соседа, отца ….
Он обязательно ринется драться один с четырьмя зомби, полезет в нору к мутанту, питающемуся человеческой печенью, побежит в лесную чащу за невидимым призраком, проберется через колючую проволоку на территорию, охраняемую дивизией злых военных, порежет всю правду-матку со всей пролетарской ненавистью в лицо шефу, президенту или самому дьяволу.
Нет, конечно, бывает, что маньяки и мутанты выбирают своей жертвой саму Скалли, давая возможность напарнику блеснуть молодецкой удалью, спасая даму, но это явно вторично.
У Скалли, по сравнению с Малдером, дел просто невпроворот. И на этом поприще она – Жанна д’Арк и не остановится ни перед чем. Рисковать своей карьерой, свободой, здоровьем и жизнью – какие мелочи!
Она способна на большее.
Например, подстрелить самого Малдера.
Увы, иногда в него нужно сначала выстрелить, а потом уже что-то объяснять.
Она стреляла в него, с риском оказаться обвиняемой, только для того, чтобы он не натворил дел, которые превратили бы в обвиняемого его самого. Ну, разве это не откровение? («Анасази», 2 сезон, 25 серия)
На пороге смерти она готова бросить на этот алтарь единственное, что у нее осталось – свое доброе имя.
Умирающая от рака Скалли умоляет Малдера, которого обвиняют в убийстве, свалить всю вину на нее.
«Пусть в том, что случилось со мной, будет хоть какой-то смысл!»
(«Возвращение II», 5 сезон, 2 серия)
Понятно же, что он на это никогда не пойдет, даже во имя того, чтобы таким странным образом облегчить ей уход. Но Скалли воистину прекрасна в этом последнем порыве откровения. И для нее все предельно просто: спасти его, значит, спасти себя, потому что он давно уже стал частью её самой.
Он – часть её самой, поэтому она не верит в его смерть даже тогда, когда все его похоронили (начало третьего сезона, весь восьмой сезон). Она не верит в его смерть даже в бреду, когда фантомы сознания рисуют ей весьма реалистичную картину его похорон. («Полевой выезд», 6 сезон, 21 серия). Она чувствует его жизнь где-то рядом.
Умирая в больничной палате, она пишет дневник в форме писем к нему. Это удивительное проявление чувства – признание через внутренний диалог с самой собой. Ни слова о любви, но обращенные к нему слова преисполнены какой-то запредельной интимности.
А что же он? Способен ли Малдер на такие подвиги?
О да, набить морду злодею, покусившемуся на даму сердца, размахивать пистолетом перед носом самого страшного человека во всех секретных материалах, раскачиваться в неисправном фуникулере над пропастью, штурмовать Антарктиду и подземные хранилища Пентагона, чтобы спасти её – с этим у него все в порядке. Но разве мы ждем чего-то иного от мужчины и главного героя?
Гораздо труднее сделать шаг к откровению, словом, жестом, прикосновением, поцелуем.
На это его может сподвигнуть только последней степени страх. Страх того, что она может уйти. Сама. И неважно как это будет – смерть или увольнение.
Дане многого не надо, чтобы пожелать остаться. Даже пышных красивых речей не надо. Достаточно того, чтобы он просто пришел и сел у кровати. И сказал: «Я здесь».
Беда только в том, что он никогда не идет до конца.
Наверное, поэтому, она перестала ждать.
И когда однажды он вдруг явился без причины пятничным вечером на пороге её квартиры с бутылкой вина подмышкой, она не нашла ничего умнее, чем просто удивиться.
«Что случилось, Малдер?» «Ничего. Я просто подумал… Мы ведь никогда не разговариваем с тобой». «Как это мы не разговариваем? … Хотя, да. Ты прав…» «А что нам мешает?»
И вот просто потрескивает камин, и они сидят рядом, охваченные его ласковым светом. Бутылка выпита до капли, а блаженная Скалли рассказывает Малдеру историю своей первой любви.
«Не могу поверить, что я тебе это говорю» «А я не могу поверить, что ты мне этого до сих пор не рассказывала» «Я никогда раньше не знала тебя с такой стороны» «И тебе нравится эта моя сторона?». «Да… нравится»
Он смотрит на нее искренним взглядом интереса. Не с плотоядной пошлостью, но с той неотразимой силой мужской нежности, перед которой невозможно устоять. И впервые в жизни она чувствует себя рядом с ним не агентом ФБР и не сестрой. Отражаясь в его глазах, она понимает, что сейчас она – просто желанная женщина.
Он наклоняется к ней, медленно, давая возможность осознать и отступить. Но она не отталкивает его. Она ждет неподвижно этого мгновения, и только губы её начинают шевелиться, готовясь к ответной ласке.
Внезапно с грохотом распахивается дверь. На пороге - ужасное явление: всклоченный и агрессивный, готовый снова бить морду обидчику… Малдер!
Наваждение отступает. Перед Скалли на диване – невзрачный, рыхлый, но весьма одаренный способностью к перевоплощению парень по-имени Эдди Ван Блан. Тот самый, по поводу которого всего тридцать минут назад, она от имени всех женщин мира отзывалась крайне не лестно.
«Знаете, я родился неудачником, а вы им стали», - скажет Эдди чуть позже Малдеру сквозь пуленепробиваемое стекло в колонии. – «Почему бы вам просто не начать жить полной жизнью? Бог свидетель, я бы так и сделал, будь я на вашем месте».
«Вряд ли это стоит тебе говорить, Малдер, но тебя нельзя назвать неудачником», - успокаивающе, хотя и не совсем уверенно возразит Скалли. «Да, но я и не Эдди Ван Блан, так ведь?» - ответит он. И оба молча будут идти по коридору, глядя в разные стороны.
Он не Эдди Ван Блан, это точно. Несмотря на смазливую внешность и парочку пистолетов, рассованных по закоулкам элегантного костюма.
Он не умеет очаровать женщину в перерывах между двумя бокалами красного вина. Он вообще не знает, чего именно нужно женщинам. Он способен вызывать в них готовность к самопожертвованию, но не способен что-то отдать в качестве награды.
Вот почему его самоуверенные попытки с помощью советов наладить чужую личную жизнь отправляются в категорию «комедь».
«Малдер, ты сам-то когда последний раз был на свидании??... Слепой ведет слепого…»
(«Король дождя», 6 сезон, 8 серия)
И в общем Эдди был не совсем не прав. К тому же, он не единственный, кто по ходу сериала говорит нечто подобное. Так что в глубине души у Фокса даже нет сил возразить.
«Вы просто жалкий сукин сын!» - с тихим гневом бросает ему брат Скалли у дверей её больничной палаты.
Малдер, привыкший отвечать кулаком или языком, без слов принимает эту оплеуху.
«Жалкий сукин сын слушает», - представится он через секунду в трубку зазвонившего мобильника.
Но для него откровения перед ней начинаются с откровений перед самим собой. Придти ночью в палату, пока никто не видит, упасть на колени и молча орать, прижавшись лицом к её руке. Чтобы «увидеть путь» в кромешной тьме отчаяния. Что там все остальные слова и поцелуи, по сравнению с этой душевной наготой?
Жаль Скалли этого не могла видеть. Уверена, что болезнь отступила бы к утру, как и в первый раз.))
(«Возвращение II», 5 сезон, 2 серия)
Шестой сезон стал эпохальным для парочки, ибо любовное напряжение, искрящее между ними уже невозможно скрыть не только от призраков и экстрасенсов. Об этом говорят уже все и почти в каждой серии.
От посторонних не укрывается ни одна мелочь.
Рыцарь печального образа, Холман Хардт, всю жизнь прострадавший от неразделенной детской любви, искренне шокирован признанием Малдера.
«Вы каждый день встречаетесь с мисс Скалли и до сих пор ни разу?.... Не могу поверить, я же видел, как вы глазели друг на друга!»
(«Король дождя», 6 сезон, 8 серия)
Загадочному писателю Филлипу Педжету, почти всю серию витавшему в облаках своих любовных иллюзий по отношению к Скалли, достаточно вида одного рядового соприкосновения их рук, чтобы спуститься с небес.
«Я был не прав… Я написал, что мисс Скалли влюбляется. Это невозможно. Потому что она уже влюблена… Она просто хотела привлечь его внимание».
(«Чудо», 6 сезон, 18 серия)
Парочка пожилых сумасшедших призраков дает Скалли и Малдеру сеанс психоанализа в старинном мистическом доме в канун Рождества, назло упертой партии «Потенциальных разрушителей телевизоров» пророча неизбежный финал.
«Я научу вас, с чего начать свой роман… Вы так молоды и привлекательны, у вас еще так много времени, чтобы все устроить… Считайте это последним Рождеством, которое вы проводите в одиночестве»
В двухсерийном казусе под названием «Зазеркалье» в результате некой природно-техногенной аномалии Малдер чисто случайно меняется телами с любвеобильным, хитроватым оригиналом из ведомства, с которым конкурирует всю жизнь, по-имени Морис Флетчер.
А значит, у Скалли появится шанс реабилитироваться за конфуз с «Мелким картофелем» и доказать, что, подобно мудрой Анжеле из «Короля-оленя», она умеет зрить в корень.
Тело Малдера без Малдера в нем привлекает её еще меньше, чем тело Эдди Ван Блана.
Впрочем, Малдер не в теле Малдера любовный энтузиазм у нее тоже никак не вызывает:
Скалли-Малдеру: Я бы расцеловала тебя, если бы ты не был так чертовски уродлив…
А значит, он снова должен быть благодарен судьбе, за то, что её устраивает только категорическое соответствие формы и содержания: Малдер в теле Малдера и точка…
(«Зазеркалье», 6 сезон, 4-5 серии)
Но где-то в перерывах между поисками зеленых человечков и маньяков, им все чаще случается сделать лирический привал.
Тогда, забыв обо всей этой чепухе, опасностях и страхах, они играют в мячики одной битой в четыре руки, под прекрасным звездным небом.
Однажды даже сценаристы, не удержавшись, преподнесли им особенный подарок, разрешив, хотя бы на один час, почувствовать друг друга официальной парой и отправив в оазис семейной идиллии.
Расследуя очередное загадочное преступление, Скалли и Малдер под видом супругов - Роба и Лауры Питри («В следующий раз я буду выбирать имена!») поселяются в уютном домике в замкнутом, респектабельном сообществе.
Если не учитывать то обстоятельство, что вокруг бродят подозрительные соседи, и очередные жуткие тульпы, порожденные искривленным сознанием местного царька, вылезают по ночам из грязи, чтобы разнести их дом, то, в целом, можно считать, что они попали на курорт, со всеми вытекающими.
Они прекрасны в своей совершенно искренней и тайной радости по поводу того, что, хотя бы на несколько часов в день, у них есть совершенно законный повод посидеть в обнимку.
Их сияющие лица излучают притворство, но совершенно иного рода, нежели это простительно для агентов под прикрытием. Они притворяются не для других, а друг для друга.
Притворяются, что только притворяются, изображая любящую пару. Такая чудесная возможность спрятаться за видимостью долга. Возможно, потому они больше похожи на молодоженов, постигающих неведомую им прежде бытовую сторону любви.
Энтузиазм Малдера бьет фонтаном. Он так неистово сжимает Скалли в своих объятьях, будто наверстывает упущенное за все предыдущие годы воздержания. И бесконечный поток подростковых шуток выдает его внутреннее беспокойство.
«Подожди, я же не перенес тебя через порог, дорогая… А мы будем снимать наш медовый месяц?»
На этот раз Скалли и не думает отвечать на пограничные шутки, она относится к ситуации со свойственной ей строгостью и серьезностью. Это часть её характера, без сомнения, та самая смешная игра в долг. А, может быть, неосознанное желание, покончить с фарсом, чтобы все это было настоящим?
Теперь, когда расстояние между ними сократилось до критической отметки, испортить все так просто и так глупо.
«Ты относишься к этому не серьезно, Малдер!» «Я понял, тебе просто нравится играть в семью!»
Расплата не заставляет себя ждать: Малдер мог бы за такое получить и кое-чем покрепче, чем брошенные в лицо перчатки. Но исправительные работы в виде уборки раскиданных вещей тоже для него испытание не из легких.
И, в конце концов, она царственным жестом отсылает его на кушетку. Они проделали такой большой путь. Он, конечно, не закончится игривым предложением прилечь с ним рядом на кровать.
(«Аркадия», 6 сезон, 15 серия)
У Малдера, по-прежнему, явные проблемы с артикуляцией своих истинных чувств. Но в состоянии забытья, лихорадочного бреда или в виртуальной реальности, он уже смелый мачо, который все для себя решил.
Пока Скалли, рискуя карьерой, носится по штаб-квартире ФБР, в поисках сверхсекретной информации, которая поможет найти Малдера, чья лодка потерялась на гостеприимных просторах Бермудского треугольника, сам Малдер, мирно дрейфует среди обломков и видит сны о своих очередных приключениях, на пропавшем здесь в годы войны пассажирском лайнере.
А поскольку человеческое воображение, как известно, консервативно, среди персонажей этого сна – знакомые лица.
И все просто в этом сложном мире: враги – это враги, друзья – это друзья, тайные или явные. И этот мир нужно спасти немедленно, здесь и сейчас. И, конечно, кроме Малдера и Скалли это сделать некому.
Не важно, что виртуальная Скалли, вовсе не Скалли, и Малдера первый раз в жизни видит. От этого она не перестает быть прекрасной и строгой амазонкой справедливости.
К тому же, это даже к лучшему, что она – не настоящая.
Следовательно, главная условность сериальной концепции будет соблюдена и против партии «Разбитых телевизоров» есть весомый контраргумент.
Если ему запрещено целовать её в реальности, какие претензии могут быть ко сну?
Вот когда Малдер решает «сейчас или никогда» время откровений. Ну, или его репетиции.
«Это на случай, если мы никогда не встретимся!», - предупреждает он и внезапным для его рыхлой в любовном плане натуры, властным порывом, привлекает «ненастоящую Скалли» к себе.
Мнения по поводу того, была ли эта Скалли частью его сна, или Малдер, действительно, провалился во временную дыру, могут разниться. Но хук справа, который она ему выписала после этого поцелуя, он чувствовал, даже очнувшись от наваждения. Что само по себе можно расценивать неоднозначно.
«Вообще-то, я ждал удар левой».
Неужели старинная русская примета «бьет, значит, любит» в Америке тоже работает? Иначе, почему у него при этом такое блаженное лицо?
Опамятовавшись в очередной раз в больничной палате, Малдер счастлив и возбужден.
«Ты была там! Ты поверила мне и спасла мир!» «В твоем сне, Малдер! Закрой глаза и скажи: “Как хорошо, что я вернулся”».
Но он же теперь все знает, не так ли? И нужные слова, и нужные прикосновения, и вкус её губ, и тяжесть её руки. Или это посттравматический шок и действие лекарств?
Форсирую события))) Хочется все же к Новому Году вернуться к Венамании, тем более, что в голове уже тесно от некоторых новых и очень важных мыслей)
Но пока не закончу этот опус, не уйду отсюда. Иначе, точно не вернусь, себя уже знаю. Но первый раз в жизни хочется абсолютной завершенности.
Так что сегодняшний вечер опять терзала Ютуб.
Как я уже говорила, в океане фанатского видео легко захлебнуться. Но действительно стоящие вещи встречаются крайне редко. А от мещанских нюней у меня зубная боль.
Но сегодня мне повезло! Нашла-таки несколько отличнейших видео и не могу не выложить их сюда.
Для себя, хотя бы, если вам не интересно. Просто скачивать не хочется, а искать потом, если приспичит (а, может, и приспичит!) долго.
Для начала немного о мрачном.
Вот этот ролик зацепил.
"Сделка с дьяволом".
Что-то, типа, фанфика. Точнее альтернативного окончания сюжета.
В основу лег самый драматический эпизод сериала - болезнь Скалли и отчаянные попытки Малдера спасти её.
По сюжету фильма, он, действительно, пытается вступить в сделку с Курильщиком.
Впервые он сталкивается с ним всерьез, когда Скалли на грани жизни и смерти после похищения ("Один вздох", 2 сезон, 8 серия).
Тогда он обращается за помощью к Скиннеру и тот дает ему адрес Курильщика. Малдер проникает к злодею в дом, но он не может его убить, так как понимает, что этим Скалли не спасешь и правды не вызнаешь.
В эпизоде "Помни о смерти" (4 сезон, 14 серия) Скалли впервые осознает масштабы трагедии, которая с ней происходит. Она пробует бороться. Малдер тоже. Он требует от Скиннера, чтобы тот помог ему снова найти Курильщика, но не для того, чтобы убить, а чтобы выторговать у него спасение для Скалли.
На этот раз Скиннер проявляет удивительное упорство. Он почти отечески оберегает безрассудного парня и убеждает его, что даже ради такой великой цели нельзя вступать в сделку с дьяволом. Малдер отступает. Он убежден, что можно найти другие пути.
Но позже Курильщик сам приходит к нему и предлагает спасение ("Возвращение", 5 сезон, 1-2 серии). Он фактически помогает Малдеру проникнуть в хранилища Пентагона и найти заветную пробирку с некой панацеей от рака Даны. А после подсказывает не очень понятливому Малдеру, что главное в пробирке - не вода, а кое-что другое.
Даже больше, Курильщик обещает Малдеру кое-что еще более невероятное - встречу с сестрой...
В обмен на этот жест Курильщик просит только об одном: Малдер должен продать ему душу. Уйти из ФБР и работать на него и его мутные идеи.
В фильме Малдер отказывается от этой сделки. Однако автор ролика предложил альтернативный вариант, взяв несколько кадров из другого фильма Духовны. Ничего так, миленько, эффектно.
Вот это еще один ролик из цикла, который я называю "Страсти Малдеровы".
Очень умно и красиво изложенная история его страданий. Выбрала его в первую очередь из-за песни! Полюбила её смертно еще во времена промоушена "Убивая время"!! Эта песня звучит как саундтрек к одному из моих самых любимых трейлеров Дэвидушкиного сериала!
Композиция Джонни Каша, называется "Hurt" ("Боль")
Не могла пройти мимо)))
Но и клип сам очень и очень... рекомендую)
Вот это - чтобы разгрузить напряжение. И чего я раньше его не видела??
Клип называется "Ревность" и служит отличной иллюстрацией к моему одноименному опусу о том, как Скалли по ходу фильма оберегает свое сокровище)))
Как говорится, я не ревнивая, я просто не люблю, когда мое чужими руками трогают.
Сделано очень забавно, пересмотрела раз пять, всякий раз улыбалась, как дурочка)))
И, наконец, самое интимное.
Вот этот ролик - просто божественен) Называется "Легендарные взгляды Скалли и Малдера".
Первые говорят о том, что в условиях строго табу на интим, актеры одними глазами создавали невероятную химию на экране, возможно (я в этом почти уверена) лучшую из всего того, что мы видели когда-либо. Они словно читали лица и глаза друг друга. Когда включалась камера, между ними возникала поразительная, магическая связь и это просто Божий дар.
Подтверждаю Дар Божий))) Ролик пересмотрела раз десять. И всякий раз тихо млела))) Смотреть обязательно!))
И, напоследок, просто лирическая нарезка самых лучших моментов Малдера и Скалли. Можно пересматривать вечно, когда грустное настроение и хочется лирики))
Продолжение следует... Хотя и до дороги млечной Мне бесконечно далеко, Я просто думаю о вечном, Не о цене на молоко.
Итак, главный вывод из всего этого славного эксперимента: хотите получить на экране незабываемую, пронзительную химию, возьмите двух талантливых, красивых актеров противоположного пола и… просто запретите им строго-настрого поцелуи в губы и всякие интимные прикосновения. И вы увидите феерическую органику!
Органику, которая способна из третьеразрядного ужастика сделать хит на десять лет, не отпустит зрителя ни на один эпизод, ни на одну минуту!
Органику, которая вырастает не из сценария, а идет непосредственно от личностей персонажей и тех, кто их воплощает.
Эффект достигнут, гипотеза о возможной вечной платонической дружбе между ГГ блестяще провалена.
Что теперь?
Теперь весь вопрос в том, сколько это можно тянуть и нужно ли это тянуть.
Здравый смысл ведь никто не отменял, природу тоже.
Дальнейшее настаивание на этой идее грозит серьезной пробуксовкой и абсурдизацией сюжета.
Да и возможности сценаристов, режиссеров и актеров не безграничны.
Судя по сохранившимся документальным свидетельствам, даже у актеров на площадке сдавали нервы и временами, в моменты наивысшего чувственного напряжения, когда сценарий разрешал им всего лишь невинный поцелуй в лобик, они срывались к всеобщему восторгу команды.
Между прочим, очень естественная реакция, учитывая пройденный путь и прочувствованность момента.
Можно сколько угодно придумывать новые ходы и приемы, но рано или поздно сюжет нужно выводить на новый уровень. Иначе идеальная и красивая любовь грозит перерасти в любовь фарсовую.
Но даже в этом авторы решили растянуть удовольствие.
Лаконичность, дозированность, сдержанность… так чтобы партия «Разбитых телевизоров» особо не истерила, но и сторонники окончания воздержания, коих с каждой новой серией становилось все больше, получили свой паек с маслом, что в свою очередь порождало у них творческую экзальтацию…
И тех и других заставили изрядно понервничать в «Мелком картофеле». Этот оригинальный ход с «ненастоящим» Малдером был почти гениальным. Он стал своего рода дразнилкой для фанатов, но злоупотреблять такими дразнилками долго не получится.
Как известно, настоящая шумиха поднялась во время съемок первой полнометражки («Секретные материалы: Борьба за будущее», 1998 г.), которая вышла в перерывах между 5 и 6 сезоном.
Тогда в прессу просочились скандальные слухи, что Скалли и Малдер, наконец-то, слава тебе Господи, поцеловались!
Актеры в интервью испуганно и наперебой отвергали это дело и клялись, что, если что-то подобное и случилось на площадке, то просто ради удовольствия друг друга и команды.
«Камера была выключена при этом!» - бил себя пяткой в грудь Духовны.
Простите, мистер Духовны, но, видимо, вы не заметили кое-чего. В смысле, были очень заняты.
Камера работала. При чем все дубли, пока вы делали это на разные лады «ради удовольствия команды». И когда Джиллиан впечатывала вас в стенку, и когда вы подхватывали её на руки. Извините…
А вот вещественные доказательства!)))
Видео очаровательное! Уж на что я не люблю все эти нюни, но честное слово, проникнулась и расчувствовалась. Очень, очень мило! Потрясающе.
Просто огромное человеческое спасибо команде, которая сохранила эти кадры.
Но, вообще, это надо же довести фанатов до такой степени романтизма! Пожалуй, надо скачать)))
Ну, как известно, в фильм эти страсти не вошли. Тогда создатели еще впадали в панику от мысли, что радикальная смена любовной линии может повредить рейтингам. Хе-хе….
В фильме в этом месте Скалли заявляет Малдеру, что уволилась из ФБР, потому что Секретные материалы все равно закрыты, а её перевели в другой город. Малдер бежит за ней по коридору, стараясь удержать и произносит страстную речь о том, как он обязан ей всем-привсем, как он не сможет без нее дальше бороться, а, значит, гады победят!
Взволнованная Скалли начинает реветь. Пара снова начинает свое обычное упражнение «бодание лобиками».
Однако, внезапно, Малдер делает резкое решительное движение и заглядывает ей в глаза. По лицу Скалли бегут, сменяя друг друга, волнительные мысли.
Сначала, она смотрит нежно, как привыкла. Потом вдруг понимает, что что-то идет не так и нежность сменяется удивлением и испугом, и, наконец, выражением глубокого потрясения: «Батюшки-святы! Дошло, наконец, до мужика, как нужно удерживать любящую женщину».
В этой связи Малдер, конечно, выглядит двусмысленно. Но учитывая его бесхитростный характер, мы отметаем мысль о том, что его решимость вызвана корыстью: если её можно удержать только так, значит, так тому и быть.
Нет, конечно, просто, произнося свой страстный монолог на пороге разлуки, он, внезапно, все понял сам! Круто…
Однако, поцелую не суждено было родиться на их сближающихся губах. В самый ответственный момент Скалли кричит от боли и падает на его руки: генномодифицированная пчела, носитель инопланетного вируса, забравшаяся ей под воротничок, жестоко тяпнула Дану прямо в шею.
Ситуация, скажем прямо, натянутая. Просто удивительно и очень трудно поверить в то, что педантичная в вопросах аккуратности девушка второй день подряд не то чтобы не меняет, а просто не снимает одежду, в которой побывала, мягко говоря, в не очень стерильных условиях. Бегала по полям, по лесам. Да еще и ходила потом в этой одежде на работу?
Но ничего уже не изменишь. Пчела пресекла романтическое настроение пары и поцелуй отложился фактически еще на целый сезон. Упс((((
И все же, этот момент не мог пройти для героев даром.
Шестой сезон искрит. Ситуацию усугубляет подрывная деятельность Дианы Фоули, которая откровенно пытается оттеснить Скалли и занять её место.
Но Малдеру уже снятся романтические сны, где он целует «ненастоящую Скалли».
Поцелуй вышел скорее страстным, чем романтическим и больше выглядел, если честно, как сценарное озорство и даже протест против произвола.
Однако нормы были выдержаны. Мало того, что Скалли была «ненастоящая», так она еще и грубо пресекла романтическую линию, отвесив Малдеру крепкого тумака.
Так что ни один телевизор не пострадал.
Однако после всей этой душераздирающей лирики шестого сезона, даже у сценаристов и продюсеров не выдержали нервы.
Начало седьмого сезона было особенно драматичным. Скалли и Малдер прошли через такое масштабное потрясение, по сравнению с которым разоблачение Синдиката – просто малдеровы семечки.
Они находят неопровержимые доказательства того, что вся эволюция, антропогенез и социогенез на планете – дело рук инопланетных цивилизаций. Даже больше, именно они ответственны за все природные катаклизмы Земли и основополагающие культурные достижения человечества. Именно благодаря их стараниям человечество уже пять раз исчезало с лица планеты и теперь стоит на пороге шестого вымирания.
В довершении всего, Скалли в очередной раз спасла Малдера.
Она буквально зубами вырвала его из цепких лап Курильщика, который на этот раз, в своих упорных попытках переманить своего тайного и любимого сыночка на темную сторону, был как никогда близок к цели!
Душераздирающая тема в духе «Люк, я твой отец, переходи на темную сторону, пора уже… И чем тебе не нравятся мои печеньки?» заканчивается почти полной капитуляцией Малдера.
Капитуляция, правда, происходит только в его голове, но эта галлюцинация – часть коварного плана.
Курильщик парализует волю Малдера, чтобы использовать его уникальные физические возможности, которыми его наградил инопланетный вирус.
Дана в отчаяние пытается найти лекарство для Малдера, но ситуация только усугубляется, потому что коварный злец попросту похищает его.
В такие мгновения, когда бессильны все здравые силы – наука и криминалистика, у женщины остается только последнее оружие.
Волшебное оружие влюбленного сердца, воспетое в народном эпосе. И совсем не случайно, что именно старый умирающий шаман-навахо напоминает ей об этом.
Скалли: Я не могу найти Малдера. Альберт: Ты ищешь не в том месте. Ты не знаешь, где он? Скалли: Даже если я найду его, я не знаю, как спасти его, наука не в силах мне помочь. Альберт: Ты должна искать его здесь (показывает на её сердце). Мы держим в руках один мир. Но их намного больше.
Малдер, тем временем, впадает в транс, в кому сознания и в параллельной реальности перестает быть собой.
В этой своей новой жизни он сдается на милость Курильщика. Он находит сестру, встречает живыми тех, чья смерть глодала его совесть, живет в уютном буржуазном доме, женится на чувственной и покорной Диане и медленно старится под опекой своего доброго, любящего папеньки.
Но в тот момент, когда он, окончательно одряхлев, намеревается испустить дух, у его постели появляется разъяренная Скалли, которая обрушивает на него всю силу праведного гнева!
Ведь пока Малдер мирно старился в своем уютном мирке, инопланетяне захватили и уничтожили Землю! А ведь он должен был это остановить! Даром что ли Курильщик так старался?
«Встань, Малдер. Встань и продолжи борьбу! Ты должен сделать это. Именно ты!»
И её слеза падает на его бледное лицо. Скупая, но достаточно животворящая, чтобы спящий красавец очнулся.
Драматическое напряжение эпизода несопоставимо ни с чем, что нам показывали до этого. Даже во времена болезни Даны зритель так не волновался. Ведь Малдер – как ни крути – основа основ Секретных Материалов и его сдача, означает воистину, конец всему.
Но именно Дана преломляет ситуацию, расшатывая стройные планы злодеев.
После такого колоссального напряжения, кажется, нет ни одной причины, почему бы им, наконец, не поцеловаться!! Сам здравый смысл, сама логика, универсальная логика человеческих отношений этого требует. Потому что так не бывает!!
Но нет, в финальной сцене эпизода, она приходит к нему домой, и они говорят друг другу очень важные вещи. Самые важные вещи из тех, что им довелось сказать друг другу до сих пор.
И говорят они это, стоя на пороге его квартиры. Словно боясь переступить эту последнюю черту. Словно понимая, что, если она сейчас шагнет через порог, то уже не уйдет.
И говоря эти простые, но важные слова признания, они снова играют в бодание лобиками, но на этот раз она нежно закрывает пальцами его губы, словно ставя крест на своем и его желании.
Нельзя, милый, сценаристы запрещают.
На нас люди смотрят.
И быстро убегает по коридору….. Ну, ужас... ужас… ужас…
(«Шестое вымирание», 7 сезон, 1-2 серии)
Но ровно через эпизод, невмоготу стало уже всем!
И как раз нарисовался весьма приличный повод. Все население планеты с нетерпением ожидало наступление миллениума!
Одни сходили с ума от предсказаний о близком конце света, другие попросту ждали чуда.
Вот и создатели сериала решили воспользоваться таким шикарным случаем.
А почему, собственно, нет???
Так что Эпизод 4 из сезона 7, под громким названием «Тысячелетие» вошел в историю сериала, как веха эпоса. Не из-за дурацкого сюжета, конечно, по которому Малдер и Скалли ловят очередных зомби из компании, готовящейся к концу света.
Ликвидировать ходячих мертвецов удается аккурат к двенадцати часам по Вашингтонскому времени.
Пораненный герой дня, в одиночку сражавшийся с ужасными чудищами, и его верная дама сердца встречают бой часов в полицейском участке возле висящего на стене телевизора.
На экране – кадры миллионов людей, собравшихся на разных площадях мира, чтобы встретить то, что может быть концом цивилизации, а, может быть, началом новой эры.
Волшебный час бьет. Народы на площадях целуются.
«Поцелуйте того, кто находится рядом с вами!» - бодро требует комментатор.
Да нет, это миллионы зрителей орут по ту сторону экрана!!
Малдер опускает взгляд на мечтательное лицо Скалли.
И тогда, с полным осознанием своего права, они медленно, с чувством, с толком, с расстановкой целуются на виду у миллионов ликующих лиц. А потом долго и нежно смотрят друг другу в глаза.
Впрочем, расплата за эту вольность была жестокой. Почти весь оставшийся сезон романтическая линия была категорически исключена.
Словно компенсация за переизбыток чувственности, которая случилась в момент наступления миллениума.
Ни каких тебе сцен ревности, ни даже бодания лобиками.
После нежностей и драмы предыдущего сезона создатели как будто решили притормозить и не нагнетать, сосредоточившись на мистико-фантастической линии.
Правда, по ходу фильма выясняется, что Скалли уже вовсю остается у Малдера на ночь. Но всякий раз для этого есть причины да случаи.
Скажем, смерть его мамы – вполне законный повод, чтобы не оставить чересчур эмоционального напарника в одиночестве.
Иногда складывалось ощущение, что Скалли и Малдер просто ушли в подполье.
Ах, нам запрещено любить друг друга перед камерой?
Так не увидите вы ничего!
Фанатам оставалось только гадать, что там остается за кадром.
Эпизод «Все вещи» (7 сезон, 17 серия) начинается шокирующее: Скалли застегивает юбку, поправляет блузку в ванной, потом идет в спальню, берет со спинки стула жакет, смотрит на спящего Малдера, чью наготу скрывает белая простыня и тихо удаляется в ночь.
Понятно, что в этот момент, только самые стойкие способны вникнуть в глубину философских сентенций, которые транслирует её закадровый голос.
У меня есть теория, зачем это было снято.))) Из всех эпизодов сериала, за все 9 его длинных сезонов, этот эпизод – бьет все рекорды по философской глубине.
Никакой душераздирающей драмы, никакого экшна, даже эзотерики ближе к нулю, одна сплошная философия и прекрасная операторская работа. (Действительно, один из моих любимейших эпизодов).
Возможно, создатели решили, что иные зрители не смогут осилить этот тяжелый путь. А так, сорок минут пролетели в томительном ожидании ответа на вопрос: что Скалли делала ночью в квартире у Малдера?
Ответ: НИЧЕГО.
Она просто уснула от усталости, заболтавшись с ним допоздна. А он нежно укрыл её одеялком и пошел спать к себе на кровать.
В общем, после пресловутого поцелуя тысячелетия произошло то, чего создатели больше всего боялись: сюжет откровенно застопорился. Его течение становилось вялым и неестественным. Необходимы были радикальные шаги.
Это понимали и актеры, и, казалось, сами герои, которые все больше и больше стали походить на заложников условности.
Судите сами, что теперь делать людям на пределе дозволенных отношений?
Любить друг друга на полную катушку нельзя.
От поисков сестры Малдер отказался.
(«Закрытие», 7 сезон, 11 серия)
Курильщик после неудачных экспериментов уже не тот.
Синдикат погиб в полном составе.
Что остается? Мутанты, нечистоплотные ученые и маньяки? Деградация…
В их последних нежных сценах за несколько минут до его трагического исчезновения тревожные сигналы близкого, крайне близкого конца.
Скалли бьет дрожь. Она еще не знает, что это первые симптомы беременности, но ей тревожно, страшно и холодно. Она прибегает в его номер мотеля, как когда-то, в первой серии.
Символично, что это происходит в том же городишке, где начиналась история их совместной жизни - их первое дело. И даже герои того дела снова вернулись, словно замыкая круг.
И на это раз Малдер укладывает её на свою постель и укутывает одеялом, но теперь он ложится рядом. Такой путь позади и впереди какая-то странная гнетущая глухая, звенящая пустота перекрестка, разветвления которого тонут во мраке.
И тогда Малдер начинает говорить своим тихим, расслабленным голосом жуткие вещи, совсем не похожие на то, что от него могут ждать фанаты:
«Оно того не стоит, Скалли. Я хочу, чтобы ты вернулась…. Я много думал об этом. Я думал о том, чего тебя лишили, через что ты прошла. И я подумал, что… ты была права. Цена за эту работу слишком высока. Тебе нужно изменить образ жизни. Она может быть намного лучше. А с этим пора кончать, Скалли».
Как бы там ни было, но к моменту своего исчезновения в конце сезона Малдер подошел абсолютно готовым к тому, чтобы исчезнуть.
И ничего удивительного, что он мягонько намекает Скалли, что не прочь забрать её с собой в эту новую жизнь.
Но Скалли, как известно, пришлось задержаться.
Задержаться, чтобы сыграть в одиночку самый трогательный акт этой любовной драмы….
Итак, Скалли вынуждена остаться для того, чтобы окончательно раскрыть перед зрителем всю глубину своей жертвенной и всепоглощающей любви.
Я уже писала, что в начале 2000 завязала с сериалом после финала седьмого сезона и драматичного бегства из него Духовны.
Официально было объявлено, что он не собирается возвращаться. Только в эпизоды, как мимолетное виденье. И у меня созрела своего рода форма протеста.
Не то, чтобы я была большой фанаткой Духовны, хотя он и числился в списке моих предпочтений, но чтобы стать абсолютным фаворитом, он всегда был слишком гламурно-голливудским.
Хотя, надо отдать ему должное, он старался мне понравиться)))) Он, действительно красив, талантлив, остроумен, и что немаловажно – умен. «Секретные материалы» - это он процентов на 70%, а, возможно, и чуть больше. Любоваться руинами, которые он оставил, «покинув шоу», не хотелось
Но конкретно в этом случае сработало кое-что другое. Я очень не люблю безысходности на экране. Той самой суровой правды жизни, в которой нет справедливости.
Мне говорили, что Джиллиан прекрасно справляется и смотреть на её страдания интересно. Но меня раздражала одна только мысль, что я должна смаковать страдания женщины.
Теперь же, когда я знала, что эти страдания были временными, ситуация как-то благополучно изменилась. И я с легким сердцем перешагнула через свой психологический барьер.
И… была несказанно и приятно удивлена и по-настоящему растрогана…
Подтверждаю, Джиллиан Андерсон в образе Скалли, потерявшей Малдера, не только прекрасна. Она божественна!
Это поразительно, но уход Духовны, действительно, спровоцировал сериал на принципиально новый виток.
Но не потому, что Духовны перестал быть его краеугольным камнем. Вовсе нет. Но я, честное слово, не встречала прежде в сериале такого пронзительного, вязкого напряжения, которое вызывало бы отсутствие персонажа.
Это отсутствие само по себе стало персонажем, вокруг которого крутился сюжет!
Это отсутствие имело эффект глобальной катастрофы, личной или природной, такой, какая навсегда делит жизнь на до и после.
Сериал, действительно, на какое-то время превратился в хорошо организованные, живописные руины. Все его расползающиеся, крошащиеся осыпающиеся части скрепляла только одна, по-настоящему зримая, мучительная и неумолимая идея – ожидание возвращения Малдера.
Чувство настолько мощное и неистребимое, что все попытки отвлечь от него зрителя какими-то очередными опусами о мутантах и свихнувшихся ученых, терпели крах.
Зритель, конечно, терпеливо слушал историю об очередной секте помешенных или маньяке, сдирающем кожу с людей, но главное в этом супе было все же очередное упоминание о Малдере, или же даже его мимолетный проблеск во флэшбэках или фантазиях героев.
И вот тут, как раз, умнице и бедняжке Джиллиан довелось развернуться на полную мощность своего таланта и женской природы.
Страдала она бесподобно! Как никогда.
Странное дело, Малдеру нужно было исчезнуть с лица земли, чтобы все точки над i в их отношениях были расставлены окончательно.
Первые две серии восьмого сезона – это настоящий Реквием любви, полтора часа сплошной Лакримозы… Иногда это даже зашкаливает так, что начинает сосать под ложечкой.
Может быть, тут было что-то и личное и Джиллиан, на самом деле, переживала по поводу того, что довольно большой и без сомнения лучший период её жизни заканчивается с уходом Духовны? Но это её оцепенение скорбного молчания, эти глаза, наполненные вселенской тоской - зрелище незабываемое. Скалли переживает трагедию молча, но нам не нужно никаких слов. Когда она в первой серии приходит в квартиру Малдера, я не могу, действительно, не могу сдержать слез.
Она смотрит на эту осиротевшую комнату, на стол, покрытый толстым слоем пыли (Малдер никогда не отличался аккуратностью: «Говорят, одинокий мужчина, это медведь, у которого есть мебель»), в пыли виден явственный отпечаток стоявшего здесь недавно компьютера. Его забрали в ФБР, чтобы изучить содержимое.
Эти детали цепляют и держат в напряжении, провоцируя ком в горле. Они усиливают чувство потери.
Но потом наступает апофеоз. Скалли идет в спальню. Она находит его грязную рубашку, обнимает её и ложится на кровать Малдера и погружается в мучительный транс горя.
Вся эта глубокая, внутренняя драма, сопровождается почти мистическими процессами, которые протекают в её организме и в её душе. Она чувствует движение жизни в своем чреве. Это таинственное, космическое действо, которому невозможно найти подходящего описания.
И одновременно, она чувствует Малдера. Удивительным образом, она чувствует его страх и дикую боль.
Она не понимает, что это – сон или ментальная связь, но в минуты забытья она видит его страшные мучения, слышит его крик. Она вздрагивает и просыпается в поту.
Именно здесь, в постели Малдера, её и застает агент Доггетт. У честного и бесхитростного Доггетта не все в порядке с чувством такта:
- Что вы тут делаете? - Я пришла покормить рыбок Малдера. - А потом устали и решили вздремнуть?
Впрочем, мы ему простим этот сарказм, хотя он, пока еще, это ничем не заслужил.
Но Скалли сама в чем-то виновата. Их предыдущая встреча закончилась тем, что она выплеснула ему в лицо стакан воды, который он же ей любезно и предложил.
Воистину, эти люди в самом начале пути друг к другу, и их отношения начинаются по качественно иному сценарию, нежели отношения Скалли и Малдера.
Доггетт честный человек, и его мотивы открыты. Но Скалли не может впустить его в свое личное пространство.
Он не верит ей и не понимает её, его направили на это дело потенциальные враги. И не важно, сколько у него там позади геройских поступков, каким бы умом и собачьим нюхом он не обладал, идя со Скалли ноздря в ноздрю по следу пропавшего Малдера.
По большому счету первые серии восьмого сезона – это роскошный парад психологических реакций персонажей. Это безумно красиво и интересно, если забыть на минуту, что авторы порой просто перебарщивают, нагромождая вавилонскую башню трагедии.
Кажется, еще чуть-чуть и Скалли не выдержит.
В промежутках между тяжелыми приступами токсикоза её терзают чудовищные видения мучений Малдера, которому в эти минуты куда как хуже: его строгают в лапшу бесчувственные инопланетяне, собирающиеся сделать из него своего суперсолдата.
Но это только начало ужаса.
Скалли отчаянно, со всей страстностью верной подруги, противостоит пуленепробиваемому начальству, которое, похоже, ищет Малдера только на словах, а в глубине души хочет, чтобы он «исчезнул» еще дальше.
И этот унылый реалист Доггетт, который, конечно, знает, где лежит корм для рыбок Малдера, но не знает, что инопланетяне существуют.
Уязвленный её пренебрежением он даже не пытается изобразить сочувствие. Напротив, ищет мозоль поболезненней, чтобы с чувством впечатать в нее каблук.
Пожалуй, воду в лицо он точно заслужил. Не надо было ему утверждать, что были в бюро женщины, с которыми Малдер был более откровенен, чем с ней.
С другой стороны, женщины в бюро могли, действительно, быть. Но не факт, что Малдер о них знал. У женщин есть склонность преувеличивать, нам-то это известно.
У Доггетта просто еще недостаточный опыт общения со Скалли и Малдером, чтобы пропускать мимо ушей ревнивые сплетни о них.
Но Дана уязвлена. Тем более после того, как этот несносный Доггетт снова полез к ней с доказательствами того, что она плохо знала своего напарника.
Она не знала, зачем Малдер каждые выходные мотается за сотни километров в одну неизвестную точку. Она не знала кое-что более ужасное.
То, что Малдер весь последний год умирал. От того самого вируса, который чуть не прикончил его в начале седьмого сезона. Умирал, зная об этом, и не загружая этой страшной тайной никого, даже её.
В этой нескончаемой череде безысходности не хватает только надгробной плиты. И она появляется. Черная надгробная плита семейства Малдеров со свежей надписью внизу, под именами родителей… Он сам заказал её, готовясь умереть.
Дана раздавлена ею окончательно.
У Доггетта есть разумная, трезвая теория: Малдер покончил с собой.
Все просто. Он был неизлечимо болен, все его безумные надежды обрести смысл своих поисков разбились в прах. Он сломался и ушел. Громко хлопнув дверью. Эпатировав изумленную публику. Попытавшись хотя бы своей смертью убедить людей в существовании тех, за которыми безрезультатно гонялся 10 лет.
Все-таки, какое счастье, что Дана не одна в этом аду. И дело не только в ребенке. У нее есть друзья. У Малдера есть друзья. И они расшибутся в лепешку, чтобы найти его.
В восьмом сезоне Скиннер, к моему удовольствию как-то особенно расцвел! Ходили даже слухи, что он заменит Малдера на этом поприще, что актер категорически отрицал.
Все подряд тут кричат, что они найдут Малдера, но когда это кричит Скиннер, как-то веришь по-настоящему.
Именно он представляет для Даны самую надежную опору в начале страшного восьмого сезона. Именно с ним, она дает волю чувствам и слезам: «Я не могу свыкнуться с мыслью, что никогда больше не увижу его!»
И именно он говорит ей брутальное, веское: «Он может вернуться в любой момент!»
И мы понимаем, это - истинная правда. Он еще может вернуться… Ну что же поделаешь, если Духовны решил испытать себя в другом жанре и не захотел остаться вечным Малдером. Мы же простили эту маленькую слабость нашему Дэвиду?
Компания стремительно перемещается в пустыню Аризоны. Одинокие Стрелки, для которых поиски Малдера – дело чести, изучая всплески активности НЛО, проследили путь тарелки, похитившей Малдера, и вся эта разномастная поисковая бригада, включающая представителей конкурирующих групп, разом приходит к выводу, что братва с Альфы Центавра собирает «урожай», забирая к себе тех, кто, так или иначе, побывал у нее.
В случае Малдера, мы все, конечно, помним про его загадочный вирус, который фактически сделал его неуязвимым к любой инопланетной заразе.
Страсти разгораются вокруг мальчика Гибсона, который сам по себе, во-первых, является реально существующим доказательством внеземной жизни, а во-вторых, может сказать, где сейчас Малдер. Вот такой это удивительный мальчик, читающий мысли даже на расстоянии.
Гибсон скрывается от всех и вся в уединенной школе для глухонемых в Аризоне. И за ним теперь охотятся все подряд – и ФБР, и инопланетяне, и Скалли со Скиннером, которые как-то незаметно обособились в отдельную группу…
И эта охота приобретает просто-таки испепеляющий накал!
Вот как будто мало Дане всего этого. Коварные злыдни с зеленой кровью еще и дразнят её образом Малдера!
На пике напряжения бедняжка бежит в открытую пустыню и пронзительно вопиет в ночные небеса: «Малдер, где ты!»
Она чувствует, что он рядом. Она знает это. Даже если бы Гибсон не сказал ей этого, она бы почувствовала.
И он, истекая кровью, чувствует её, зовет её, распятый как христианский мученик на странном изломанном кресте внутри огромного летательного аппарата прямо над ней….
С точки зрения рассудка, Скалли ведет себя как сумасшедшая, о чем «прилетевший на её зов» рыцарь Доггетт не преминул ей заметить.
Скалли отсылает Скиннера на машине вместе с раненным Гибсоном, а сама остается посредине ночи совершенно одна на десяток миль, без средств передвижения. Её словно вообще не интересует, как она отсюда будет выбираться.
А может быть, она и не собирается отсюда выбираться?
Она знает, что пришельцы в эти дни забирают всех, кто, так или иначе, побывал у них…. Стало быть, она – в группе риска. Не важно, что похищал её Синдикат. Синдикат был связан с пришельцами. Следовательно, это её они должны были забрать! И именно этого опасался Малдер, когда не взял её в свою последнюю трагическую поездку, откуда не вернулся («Ты никуда не поедешь, я не хочу тебя потерять!»).
Так, может быть, Скалли зовет вовсе не Малдера? Может быть, она страстно желает, чтобы они забрали её тоже?
Плевать, что там страшно и больно, что там ад, но в этом аду, она будет вместе с ним. Все блага мира не стоят этого странного, мучительного счастья…
Но исхода нет, во всяком случае, это только начало пути к нему. Не имеет значения, сколько вложено сил, энергии и чувства в желание переломить судьбу. Чем сильнее ты бьешься о стенку, тем больше ссадин и синяков на тебе появляется.
Впрочем, нет. Остается еще горьковатое чувство, от мысли, что ты сделала все, что смогла. Невозможно сделать больше.
Горе еще больше возвысило Скалли, хотя, казалось бы, после эпизодов её героической борьбы с болезнью, это кажется невозможным.
Молчаливая, строгая, даже суровая, она сосредотачивает на себе всеобщее внимание безмолвного сочувствия, не унизительной жалости, а какого-то тайного, почти испуганного уважения.
Еще чуть-чуть и мы увидим нимб над её прекрасной головой. А вся её жизнь превращается в подобие культа – служение памяти героя - великомученика, «вознесенного на небеса».
Память о нем отныне и вовеки – главная мера каждого её шага: что бы он сказал, что бы он сделал, как бы поступил… Память преследует её на каждом углу, врываясь внезапными душераздирающими порывами.
Вот в этом лифте Малдер рассказал ей, что хранит у себя заветную пробирку с её яйцеклетками, которую нашел в хранилищах проклятого Синдиката…
А вот за этой дверью она увидела его, сияющего как начищенный самовар, преисполненного забавной мужской важности и плохо скрытого ликования, когда он пришел к ней, чтобы сказать, что согласен стать отцом её ребенка. («Вручную», 9 сезон, 13 серия)
И это он, в конце концов, только он научил её верить в чудо и никогда не сдаваться!
«Я получила от тебя другой дар –мужество. И, надеюсь, я смогу передать его»
Исчезновение Малдера мгновенно сделало с ней то, что у его присутствия не получалось долгие годы – Скалли «уверовала».
Даже больше того. Теперь она возглавляет этот бесконечный крестовый поход причудливой «секты свидетелей Малдера», которая разрастается как на дрожжах, пополняясь новыми лицами.
«Коллективный Малдер», так можно назвать героические попытки сценаристов, режиссеров и актеров сохранить сериал на плаву.
Напрасные попытки. В харизме Доггетта, в решимости Скиннера, в оригинальном мышлении Моники – нет и намека на то, что делало Малдера королем кадра: странного сочетания тихого, тлеющего сумасшествия и самоиронии. Что там говорить о «химии»…
И эпизод к эпизоду это зрелище становится все более рутинным, тягостным и запоминается только благодаря очередному флэшбэку.
Потухшие глаза Скалли больше не излучают свет.
Иными словами, Малдер должен вернуться, или Карфаген должен быть разрушен…
Признаться, второе пришествие Малдера даже мне кажется неубедительным и нелепым. Я понимаю, что авторы хотели сделать его эффектным, но тут они перегнули палку фундаментально.
Иногда мне очень хочется встретиться с Картером или кто там еще ответственен за эти изящные пассажи и задать ему пару очень простых и внятных вопросов.
Скажем так. Если пришельцы изобрели новую технологию изготовления суперсолдат из людей, забирают их на корабль и вживляют в их тело некий вирус, который в течение полугода превращает человека в нечеловека, почему не оставить этих несчастных под своим наблюдением до конца этого процесса, пока он не станет необратимым? Почему голые тела, «незавершенных» суперсолдат подбрасывают на землю, с риском, что их могут найти, принять за покойников, подвергнуть вскрытию и даже кремировать?
Почему обнаруженного в лесу «мертвого» Малдера , похищенного агента ФБР, со следами страшных пыток и трупного разложения на теле не отдали в руки патологоанатомов?
Разве это не первое дело в данном случае – установить причину смерти?
Но что-то мне подсказывает, что эти вопросы изначально сценарием не предусмотрены.
Это еще счастье, что создатели сами понимают некоторую натянутость своего сюжета, а, временами, даже иронизируют сами над собой.
Например, здесь:
Лейла: Можно мне задать один вопрос? Малдер: Конечно. Лейла: Когда вы отправились в Антарктику, спасать агента Скалли, чтобы её не забрали на космический корабль, и у вас закончилось топливо в снегокате. Как вы оттуда выбрались? (очень хороший вопрос, я его тоже хотела бы задать!) Малдер: ……. (испуганный беспомощный взгляд «Черт, а, действительно, как???») Скалли:…ну… во-первых никто не доказал, что это был космический корабль. Малдер: Не доказал? Скалли: Ну, тогда мы просто упали с какого-то предмета Малдер: И что это, по-твоему, было? Скалли: Но я не знаю, что это было, но это не был космический корабль. Малдер: Как ты можешь так говорить? Скалли: Ну, то есть это мог бы быть корабль… Малдер: Это он и был, ты же смотрела прямо на него! Скалли: Мы этого не знаем, у тебя же нет фотографий. Малдер: Ты сама его видела! Скалли: Нет, не видела, я была без сознания. А когда я очнулась, никакого корабля не было….
И т.д. Исчерпывающий ответ… («Одиночка», сезон 8, серия 19)
Да ладно, как бы там ни было, мы все благодарны команде сериала, что Малдера, наконец, вернули. Вернули Скалли и нам.
(«Живой мертвец», сезон 8, серия 15)
В сценах «оживления» Малдера Скалли похожа на волчицу, охраняющую своего детеныша. Лежа на его груди, она встречает взглядом испуганной агрессии любого, кто входит в палату. Она не отдаст больше никому свое полумертвое сокровище. Она не оставит его ни на минуту.
«Неужели кто-то скучал без меня?», - невинно спросит он, едва открыв глаза после комы.
Ему в ответ раздастся почти истеричный смех. Или это рыдание?
Малдеру еще нужно время, чтобы придти в себя, смириться с мыслями о том, что с ним случилось, и что он больше не агент ФБР, а его уютный кабинетик в подвальчике занимает человек, хотя и честный, но абсолютно далекий от темы.
Но вот чего им обоим точно не нужно, так это что-то объяснять друг другу.
Скалли: Знаешь, через что нам пришлось пройти? Малдер: Я знаю, что написано на твоем лице.
Это почти странно, все предыдущие семь с половиной сезонов мы с томлением ждали, когда же они, наконец, признаются друг другу, а потом вдруг оказалось, что признаваться вовсе не нужно. Что все уже давно признано.
И словно свежий весенний ветер врезается в гнетущую атмосферу фильма. Мир по-прежнему вращается, но на самом деле, он вращается вокруг них.
И мы с благоговейным трепетом наблюдаем, как обновленный, вернувшийся с того света Малдер торопиться одарить свою избранницу тем самым, настоящим мужским вниманием, которого бедняжка так ждала от него все эти годы.
Трогательные подарки, милые знаки внимания, нежная забота, забавные сцены ревности.
Письма, лаконичные, но полные сокровенных чувств.
Трепетная ментальная связь, которая безошибочно направляет их, помогает чувствовать друг друга на расстоянии.
Накануне приближающихся родов Скалли вынуждена скрываться от вездесущих суперсолдат, которые собираются похитить её ребенка. Вместе с верной Моникой она бежит за тридевять земель в пустынный город-призрак. Только Доггетт знает координаты этого места, но даже он не знает, в каком из заброшенных домов прячутся женщины.
И, тем не менее, Малдер, узнав, что Скалли и ребенку даже там грозит опасность, несется сломя голову на крыльях любви на помощь и приземляется прямо на её пороге, в самый нужный момент.
«Откуда ты узнал, что она была именно там, Малдер?» «Там был свет. Я пошел на него»
Он держит на руках их малыша, утопая в лучах её нежного и счастливого взгляда. Даже тут он не может удержаться от шуточек, в которых все – и гордость, и нежность, и облегчение.
«Даже не знаю. У него твои глаза. И он подозрительно похож на заместителя директора Скиннера»
Но время шуток истекло. Наступает время последних откровений.
«С того момента, как я узнала о беременности, я все время боялась истины…. Боялась узнать, как и почему…. Я знаю, что и ты боялся». « Думаю, мы оба боялись совсем другого. Той истины, которую мы оба знаем».
А как же все эти мутанты и суперсолдаты, даты вторжения инопланетян????
Похоже, наша пара, наконец, окончательно приблизилась к главной истине своей жизни.
И сериал тоже. Иногда мне кажется, что весь последний сезон существует только для того, чтобы доказать это. В первую очередь его создателям.
Эпопея начиналась со Скалли и Малдера, и ими она должна была закончиться.
И они больше не должны быть не вместе. Ни при каких обстоятельствах, ни под какими, самыми благовидными предлогами.
Иначе абсолютно все потеряет смысл.
Спустя почти десять лет круг замыкается зеркальной сценой в ночном мотеле.
Он снова сидит на полу, положив голову на кровать, на которой лежит она. Столько лет, смертоносный путь, безвозвратные потери, поражения и страшное открытие, с которым почти невозможно жить, причем жить в положении загнанного зверя.
«Я помню как тогда, десять лет назад, пытался внушить тебе истину. В этом я преуспел. А во всем остальном – проиграл по всем статьям…. Я гонялся за монстрами с сачком для бабочек… И вот куда я тебя завел»
Малдер был бы не Малдером, если бы не занимался самоедством. Но на то Скалли и есть Скалли, чтобы поставить в этом самоедстве жирную точку.
«Посмотри на себя. Все потерял, а, по-прежнему, не сдаешься. Ты никогда не сдашься, Малдер. Я поняла это с первого взгляда».
И, значит, у человечества еще есть шанс. У всех у нас есть шанс.
В том-то и дело, что фанаты фанатам рознь. Трудно поверить, что были среди них и такие, кто категорически протестовал. Собственно, из-за них все и дошло до абсурда.
Чем больше я думаю над этим, тем больше зрею в уверенности, что где-то в начале седьмого сезона Малдер и Скалли "перешли-таки на нелегальное положение", и начальная сцена в эпизоде "Все вещи" имеет куда более глубокий смысл.
Это словно компромисс: каждый видит тут то, что хочет видеть. Одни - простую случайность, другие - долгожданную закономерность. И никто не может сказать на 100%, что прав. Кроме наших героев, конечно. Но они никому не скажут)))
Ну вот вам, на ночь еще немного романтики. Хронологическая нарезка поцелуев Скалли и Малдера. Их так трагически мало для такой длинной истории любви, что впору плакать. Но, с другой стороны, вряд ли бы каждый из них стал незабываемым, если бы их было больше)))
И да, второй по счету поцелуй - тот самый, на "неработающую камеру". В фильм он не вошел. Так что в реальности их, поцелуев, еще меньше. Хотя и до дороги млечной Мне бесконечно далеко, Я просто думаю о вечном, Не о цене на молоко.
По большому счету СМ представляет собой этакий винегрет из фантастических идей и сюжетов, преподнесенных в самой разнообразной форме .
Лук, картошка, свекла, огурец, горошек, морковка – все это вместе, конечно, овощи, и свекла явно доминирует, но, согласитесь, это совершенно разные овощи. И тут уж иногда возможны варианты.
Скажем, я терпеть не могу лук и прекрасно обошлась бы без него, а кто-то не заметил бы отсутствия горошка. Видала я и винегрет, в который гурманы добавляют селедку. Не «шубу», а именно винегрет…. по-моему – ужас.)))
Вы будете смеяться, но если я готовлю этот салатик для себя, я лук не кладу))) Или же тщательно выбираю его из тарелки. Ну, вы поняли, о чем я)))
Сериал творили всем миром. Картер, а, временами, и сам Духовны, конечно, были главными идеологами, отвечающими за магистральную линию, так называемую «мифологию сериала». Но над сюжетами, сценариями и, собственно, постановкой работали десятки людей с самыми разнообразными наклонностями и способностями.
Вот почему, повествование явно не однородно. Герои словно бросаются из крайности в крайность.
То они блещут бесконечным остроумием и излучают оптимизм, то впадают в унылую серьезность и тогда сухие сугубо информативные диалоги спасает только харизма актеров. Откровенно нелепые клишеобразные сюжеты сменяют оригинальные увлекательные или драматичные истории с глубоким смыслом.
Конечно, кто-то скажет – такова сама жизнь. Но временами, разброс между показателями интеллектуального уровня у сценаристов настолько заметен, что за героев становится просто обидно.
Иные сценаристы так серьезно, буквально и без малейшего намека на иронию подходят к своей бредовой идее, что это само по себе превращается в трагикомедию.
Другим хватает ума излагать суть туманно, запутанно, иносказательно, в форме притчи или сказки, заключая с думающим зрителем негласный договор условности.
Возможно, сериал бы только выиграл, если бы сценарист был один. Но в такого масштаба проектах это невозможно.
К тому же, создатели явно хотели угодить любому зрителю – от увлеченных компьютерами тинейджеров, до солидных читателей журнала «Наука и жизнь».
И, если подумать, свои плюсы в этом есть.
Как неуправляемый Чокнутый Малдер не терпит правил и ограничений в быту и на работе, так и сериал в каждом новом эпизоде или сезоне готов нарушить любые нормы и заданный ранее тон и темп.
По мере того, как он набирал обороты популярности, и зритель все больше вовлекался в процесс создания, серии экспериментировали со стилистикой и жанром. Непредсказуемость и оригинальность. Зритель во власти вечной интриги: что будет сегодня – комедия, драма, фантастика, детектив, триллер, боевик или ужасы, фильм-катастрофа, готика.
К чему готовиться?
Один из его эпизодов снят в стиле глупого комикса («Постмодернистский Прометей», 5/5), в другом одна и та же история преподносится с нескольких ракурсов, чтобы показать, как личность рассказчика влияет на повествование («Из открытого космоса» Джо Чанга», 3/20, «Дурная кровь», 5/12). В «Секретных копах» (7/12) мы наблюдаем за знаменитыми агентами через объектив журналистской камеры, в «Голливуде н.э.» (7/19) о них снимают полнометражный фильм…
Формат подобного сериала всегда дает возможность придирчивому зрителю выбрать, что именно смотреть или пересматривать.
Я посмотрела все. В инете есть несколько сайтов, где можно смотреть сериал не скачивая его. Тут, скажем…
Но если меня когда-нибудь посетит желание пересмотреть его, я, кончено, не смогу повторить этот подвиг. Другое дело, иметь свой сезон “The Best”. Список особенно памятных эпизодов.
Для тех, кому захочется последовать моему примеру, рекомендую еще и эту страничку. Список эпизодов сериала по сезонам.
Как известно, все эпизоды СМ делятся на две большие категории.
Первая категория – пропахшие запахом сигарет «Морли» и залитые зеленой инопланетной жидкостью сюжеты, посвященные магистральной линии фильма – «мифологии сериала».
Вторая категория - разнообразные мутные дела, которые ведут два незадачливых агента в перерывах между боями с зелеными человечками.
В предложенном на Википедии списке эти категории разграничены – первая выделена голубым цветом.
В отличие от первой категории, на 99% мрачной, всегда серьезной, без намека на облегчение или юмор, вторая категория – пестра и непредсказуема.
Наглядная иллюстрация к теме «Классификация современного фантастического кино».
Типология сюжетов прекрасно прослеживается в каждом сезоне.
I) Прежде всего, это эпизоды о так называемых «монстрах недели». Пожалуй, самая несносная группа, которая мне дается тяжелее всего.
Это могут быть:
1) вполне себе приличные с виду люди-мутанты, которые только притворяются приличными, а пока никто не видит, занимаются совершенно неприличными вещами.
Скажем, питаются различными человеческими органами – («Узкий, «Тумс» - 3, 21 серии 1 сезона,«Скромный», 6 серия 3 сезона, «Телико», 3 серия 4 сезона, «Голодный», 3 серия 7 сезона)… В принципе, у создателей в этом направлении тем – еще на десять сезонов, если не больше. Страшно подумать, сколько еще органов в человеческом теле может стать объектом страсти для очередного мутанта.
В этой же компании отдыхают такие же человекоподобные с виду граждане-монстры, которые не то чтобы питаются чем-то конкретным, но, в общем, с людьми дружат не просто так.
2) Далеко не приличные с виду мутанты, на которых без содрогания не взглянешь. Они могут быть нелепой мутацией человека, а могут быть мутацией какого-то животного, суть не в этом. А в том, что их нужно изловить и как можно скорее, чтобы они не засоряли сериал
(«Хозяин», «Розыгрыш» - 2, 20 серии 2 сезона, «Дом», 2 серия 4 сезона, «Объезд», 4 серия 5 сезона)
II) Помимо мутирующих монстров в галактике СМ встречаются чудеса и чудики поправдоподобнее:
1) Странные товарищи с неуравновешенной психикой, но с уникальными и потому, за очень редким исключением, очень опасными для себя и для окружающих способностями:
4) «Нормальные» маньяки-убийцы или психи, экстраординарные проблемы с которыми вполне можно объяснить фантазиями запуганных до смерти жертв и какой-нибудь природной или психологической аномалией:
8) Странные, если не сказать больше, ученые или компьютерные гении, чьи открытия балансируют на грани фола: скажем так, либо они пришли к ним, не очень законным путем, либо они, на минуточку, угрожают человечеству:
10) Неизвестные науке биологические организмы – вирусы, насекомые, звери, стрекающие и даже растения, которые, если им дать волю, способны устроить Армагеддон на земле:
11) Самые разнообразные природные физические аномалии, которые ученые предпочтут замуровать бетоном, чтобы не разбираться в их абсолютно непостижимой сущности:
IV) Особняком стоит мой любимый, к сожалению, весьма не многочисленный раздел, который я бы назвала «Философские сказки».
Это эпизоды, которые, в сущности, не выбиваются из общей мифологии, но начисто лишены смехотворной буффонады с монстрами и маньяками и концентрируются на какой-нибудь очень глубокой и мудрой мысли. Хотела бы я, чтобы таких эпизодов было побольше, но, увы, Америка это такая Америка….
В целом, список выглядит вызывающим для интеллекта интеллигентной девушки, однако не все так страшно, учитывая уникальную форму повествования – беспощадную дуэль науки и мифа… искры, искры…
Ну, или, если хотите, господа присяжные заседатели – исследование доказательств стороны защиты и стороны нападения.
Не надейтесь на легкую победу фантастики. Непреклонная Скалли во всеоружии глубочайших познаний в области медицины, биологии, психологии, химии и физики, не даст спуску своему одержимому напарнику и на раз-два выдаст вполне вменяемую научную теорию для любого, самого невероятного случая. И, между прочим, несмотря на специфику жанра, она довольно часто оказывается права.
Подсознательные страхи и фобии, мутации, вызванные испорченной экологией, атавизмы... и, между прочим, чудовищем, нападающим на людей в озере, все-таки оказался обыкновенный аллигатор……
И все же есть в этих бредовых идеях нечто притягательное.
Дон Кихот эзотерики, Фокс Малдер, последний представитель поколения тех, для кого наука еще не была религией относится с достаточным уважением к матушке-природе, чтобы понимать, что власть человека над нею весьма относительна, если не сказать смехотворна.
Доктор Блокхед: Природа не терпит нормы. Вот почему она всегда будет плодить аномалии. А знаете почему? Скалли: Почему? Доктор Блокхед: А я и сам не знаю. Это тайна. Может быть, не все тайны стоит раскрывать?
(«Розыгрыш», 2 сезон, 20 серия)
Ладно, а теперь, собственно, то, что я называю «Мой золотой сезон»
Несмотря на то, что Духовны его очень стесняется, в нем есть особая прелесть невинности.
Наша парочка еще так юна и свежа, что, порой, кажется, вот-вот на резком повороте мелькнет еще неоптрепанный ярлычок «Сделано в Голливуде».
Это очень мило и полезно посмотреть, для полноты ощущения, чтобы наметить точку отсчета и увидеть, откуда ребята вообще вышли.
ПИЛОТНАЯ СЕРИЯ 01/01
Сохранить для истории и вписать в анналы.
Слабенький родничок – исток большой реки.
Сюжет идиотский, диалоги почти везде глупые, играют ребята ужасно. Чувствуется неопытность и даже испуг, крайне серьезное отношение к, в общем-то, несерьезной работе.
Но это только первый, робкий шажок. Он заслуживает того, чтобы его запомнить.
Юную, очаровательную, талантливую преподавательницу Академии ФБР, Дану Скалли, назначают в напарники к не менее юному, талантливому, но чокнутому агенту, который засыпает начальство отчетами, похожими на черновики сценариев научно-фантастических фильмов.
Девушке без обиняков внушают суть её задания – спустить сумасшедшего парня на грешную землю.
Несмотря на легкую интеллектуальную пикировку в начале знакомства, оба рады этому назначению, ибо давно заочно знакомы друг с другом и весьма польщены взаимным интересом.
Их первое дело приводит их в штат Орегон, где с местной молодежью творятся какие-то странные вещи.
Парни и девушки таинственно исчезают, потом возвращаются страдающими непонятными недугами, которые внезапно, сами по себе проходят. Некоторые из них загадочным образом погибают, а их эксгумированные тела не похожи ни на одно живое существо, обитающее на планете.
Все это служит прекрасной иллюстрацией малдеровской концепции глобального правительственного заговора с целью скрыть от человечества тайные контакты с внеземными цивилизациями, которую он впервые излагает девушке в романтической обстановке ночного отеля.
Изначально настроенная категорично Дана вскоре будет покорена страстью, напором и смелостью своего нового напарника. Не говоря уж о странных и неопровержимых доказательствах, которые они обнаруживают.
И все же, на их порыв накинута железная узда: почти все улики подозрительным образом уничтожены, а пара юных агентов не удостоилась ничего, кроме нагоняя от начальства. Вот так и понеслась…
Мой рейтинг: 4 из 10.
ДЬЯВОЛ ИЗ ДЖЕРСИ 05/01
История о том, как наивный Малдер пытался поймать живого неандертальца в дебрях каменных джунглей современного мегаполиса.
Сюжет сам по себе на троечку, но приправлен несколькими деталями, которые впервые раскрывают для нас героев со стороны, скажем так, их личной жизни.
Скалли пытается начать роман с перспективами, но впервые, к своему удивлению, понимает, что погони за снежными людьми в компании с чокнутым напарником, увлекают её гораздо больше.
Одержимый Малдер не думает о личном. Ему вообще трудно о чем-то думать, кроме как о своей цели. Затерявшись среди перепуганных бомжей Атлантик-сити, он с вожделением краеведа, коллекционирует местный фольклор о страшном, диком, человекоподобном существе, который пробирается по ночам из леса на окраины города, чтобы поживиться содержимым мусорных баков и полакомиться заснувшим в подворотне пьяницей.
Несмотря на составленный очевидцами «фоторобот», неандерталец оказался вовсе не неандертальцем, а вполне себе кроманьонского вида дикой дамой из семейства «маугли». Прежде она обитала в чаще леса, но стесненные жизненные обстоятельства заставили её перебраться поближе к цивилизации.
Желанная встреча не заставила себя ждать. И она оставила неизгладимый след в душах обоих. Сбив с ног даже не пытавшегося сопротивляться женщине Малдера, косматая и голодная леди совсем уже, было, принялась за ужин, но внезапно передумала.
Возможно, парфюм Малдера слишком резко отличался от запаха помойки и перегара, к которому она привыкла. Возможно, ей удалось в полутьме прочесть на его лбу название его оксфордской диссертации. Мы так и не узнаем, почему она его не съела.
Потому что для нее самой все закончилось крайне трагично, к несказанному расстройству Малдера и некоторому облегчению Скалли.…
Мой рейтинг: 5 из 10.
ОГОНЬ 12/01
Гламурная история с флером британского аристократизма.
Аналогично предыдущей интересна углубляющимся взаимным интересом наших агентов, первой вспышкой ревности и раскрытием некоторых личных тайн, которые делают героев только еще человечнее и даже трогательнее.
На голову Малдера и Скалли внезапно обрушивается настоящее стихийное бедствие – звезда Скотланд-Ярда, юная британская детективша, однокурсница Малдера по Оксфорду и, на минуточку, его бывшая юношеская любовь – очаровательная Фиби Грин.
Фиби расследует серию загадочных убийств аристократов, которые переполошили старую добрую Англию. Несчастные жертвы погибали от необъяснимого самовозгорания на глазах у молодых и прекрасных жен, которые, кстати сказать, накануне получали анонимные любовные послания от некоего тайного воздыхателя.
Очередная потенциальная жертва загадочного маньяка решает не дожидаться такого радикального потепления и мигрирует со своей прекрасной женой и детьми в Америку, где семейство прикупило роскошный особняк и собирается вести привычную светскую жизнь. По предположениям полиции, маньяк последовал за жертвой и намерен завершить начатое.
Фиби сама по себе еще та поджигательница. Ибо по ходу её бурной деятельности выясняется, что у смелого и стойкого Малдера все же есть две страшные слабости. Во-первых, он не умеет говорить женщинам «нет». А во-вторых, он с детства до смерти боится огня.
Впрочем, на то Малдер и мужчина, чтобы бороться со всеми своими недостатками. И, в конце концов, пусть и не с первых попыток, но он в этом весьма преуспел.
Мой рейтинг: 5 из 10.
ГДЕ-ТО ЗА МОРЕМ… 13/01
Эпизод следует смотреть хотя бы ради бесподобного довластилинового Брэда Дурифа.
Вот нравится мне этот актер, хотя играет специфически. Есть в нем какая-то шекспировская чертовщинка. Фантасмагорическая трагедия изломанного сознания.
Плюсом, конечно, новые, зачастую совсем неожиданные повороты в характерах главных героев.
Дана несет первую в своей жизни личную утрату, которая неизбежно накладывает отпечаток на её восприятие окружающих, делая её ранимой и податливой для отрицаемых прежде идей. А Малдер внезапно для всех занимает опустевшее место категорического скептика. Закон сохранения.
Полиция отчаянно расследует похищение влюбленной пары, когда внезапно свои услуги им предлагает человек, приговоренный к смертной казни – Лютер Ли Боггс, прожженный садист и убийца, на котором клейма негде ставить.
Ли Боггс утверждает, что на пороге смерти у него раскрылись сверхъестественные способности, он способен разговаривать с духами умерших и видит преступника, который жестоко истязает похищенных ребят.
В обмен на помилование Ли Боггс обещает указать место, где скрывается похититель.
Малдер, которого к этому делу подключили, как высочайшего класса специалиста по психологии маньяков, ну и, где-то там, по всякого рода прорицателям, неожиданно для всех категорические отказывается верить Ли Боггсу. На самом деле Чокнутый не такой уж и простофиля и привык проверять, прежде, чем доверять.
Он убежден, что Ли Боггс как-то связан с преступником, а все его пророчества – фарс.
Его уверенность не поколебалась даже после того, как, пренебрегнув предостережением Ли Боггса, он оказался на больничной койке.
Но внезапно для самой себя Скалли, глубоко переживающая недавнюю смерть отца, начинает проникаться доверием к этому чудовищно изломанному человеку, раскаявшемуся в преддверии Страшного суда.
Ей предстоит разобраться в себе и понять, что происходит. Играет ли с ней злые шутки потрясенная утратой психика, расставляет ли хитрый злодей для нее свои невидимые сети, или все это реально, и душа отца, действительно, желает передать её что-то важное через уста этого страшного и жалкого человека?
